Содержание
Вначале нашего повествования хотелось бы прояснить одно недопонимание, которое наблюдается в русскоязычном пространстве Интернета: ученика Будды звали Ануруддха (пали - Anuruddhā).
Анируддха (санскр. अनिरुद्ध «неуправляемый») — герой пуранической литературы индуизма, сын Прадьюмны и внук Кришны. Итак, запомним, что в этой статье речь пойдёт именно об Ануруддхе - человеке, который обладал одним из видов сверхъестественных способностей, так называемым божественным зрением (ясновидением).
Ранний период жизни и посвящение в монахи
У отца Будды, царя Суддходаны, был брат - принц Амитодана, у которого было пятеро сыновей. Среди них был Ананда, который стал преданным спутником Будды, и Маханама, наследник царского трона Сакьев. Третьим братом был Ануруддха.
Вот, как Ануруддха вкратце повествует о своей юности: «И затем я родился в клане Сакьев, Известный под именем Ануруддха, Под песни и пляски, под звон цимбал, Я просыпался».
Из этой строфы видно, что, проживая в столице Сакьев - городе Капилаваттху у подножья Гималаев - свои юношеские годы он проводил в роскоши индийского принца, в компании танцоров, актёров и артистов. Так шло его время в радостном устремлении за мимолётными удовольствиями. Очарованный жизнью, он не задумывался о смысле и цели жизни, хотя древние гимны и мифы, которые он, скорее всего, слышал, должны были затрагивать эти вопросы. Однако, потом пришёл день, который должен был стать поворотным в его жизни. Его брат Маханама размышлял над тем, что многие Сакьи вступили в Сангху - орден монахов, созданный Буддой - но до сих пор никто из его семьи этого не сделал, хотя у него было четыре решительных младших брата. Однако, у Маханамы не хватило духа и инициативы, чтобы сделать этот шаг самому, и так показать пример другим. Вместо этого он отправился к Ануруддхе и поделился с ним своими мыслями.
Он завершил свой разговор на том, что либо он сам, либо Ануруддха, должны были оставить дом и присоединиться к Будде и его Сангхе. Вначале Ануруддха был совершенно не готов к такому повороту событий, и уговоры брата не оказали на него влияния. Он ответил, что он слишком нежен для суровой жизни аскета. Но тогда Маханама ярко расписал ему тяготы жизни домохозяина, которые он должен был взять на себя. Нужно было пахать, сеять, поливать, вскапывать землю, заботиться об урожае, собирать его и продавать, и так из года в год всё время. Ануруддха отвечал, что в этом нет проблемы, поскольку тяжёлая работа служит достижению цели, а именно, позволяет наслаждаться удовольствиями пяти чувств.
И всё же он признал, что вся эта работа едва ли даёт время на развлечения. Маханама согласился: многочисленные обязанности постоянно сковывают человека. Их отец и дед жили точно также, и они и сами должны были вести точно такую же жизнь. Эта мысль о бесконечном цикле перерождений, который ведёт к нескончаемому тяжёлому труду, завладела Ануруддхой. Вновь и вновь он обдумывал, как живёт в борьбе и умирает нескончаемое количество раз в этой круговерти. Когда он осознал это, его нынешняя жизнь стала казаться ему затхлой и бессмысленной.
Так он решил последовать за Буддой и постараться разорвать круг бесконечных рождений. Он тут же отправился к матери и попросил у неё разрешения стать монахом, однако она отказала, так как не хотела разлучаться даже с одним из своих сыновей. Но когда Ануруддха стал постоянно умолять её, он ответила, что если его друг, принц Бхаддия - наследник царского трона Сакьев - согласится вступить в Сангху, она даст ему разрешение. Вероятно, она подумала, что Бхаддия не захочет упустить свой шанс стать следующим царём, а Ануруддха в таком случае не захочет расстаться со своим другом. Ануруддха пошёл к Бхаддии и сообщил ему, что его пострижение зависит от того, присоединится ли к нему Бхаддия или нет.
Тот ответил: «Зависит ли это от меня, или нет - посвящение будет. Я с тобой…». Но здесь он остановился на середине предложения. Он хотел сказать: «Я пойду с тобой», но затем сожалел. Желание мирской власти и наслаждения затмили его ум, и он сказал: «Иди и стань монахом, как того и хочешь». Но Ануруддха просил его снова и снова: «Пойдём, друг, будем оба вести бездомную монашескую жизнь». Когда Бхаддия увидел печаль на лице своего друга, он смягчился, и сказал, что через семь лет будет готов к этому. Ануруддха ответил, что это слишком долгий срок, и, благодаря настойчивым уговорам, Бхаддия постепенно сократил срок до семи дней. Ему нужно было хотя бы столько времени, чтобы разрешить все мирские дела и утвердить наместника. Он сдержал своё слово, и Ануруддхе было разрешено с ним пойти.
Само собой, это решение вызвало суматоху в царской семье, поскольку другие принцы также последовали примеру Ануруддхи и отправились за великими сыновьями Сакьев в монашеское братство Будды. Так, одним днём, шесть принцев клана Сакьев вместе с Упали - придворным брадобреем - и с вооружённым эскортом покинули свои дома, чтобы вступить в Сангху.
Это были Сакьи: Бхаддия, Ануруддха, Ананда, Бхагу (Тхаг 271-274), Кимбила (Тхаг 118, 155-156) и Девадатта.
Чтобы избежать подозрений в цели их путешествия, они сделали вид, что поехали на прогулку в сады. Отъехав на достаточное расстояние, они отправили эскорт обратно и вступили на территорию соседнего княжества. Там они сняли свои украшения, связали их в узел и отдали Упали, сказав ему: «Этого будет достаточно для того, чтобы безбедно жить. А теперь возвращайся домой!».
Но брадобрей Упали, уже по пути назад, остановился и подумал: «Сакьи - жестокие люди. Они подумают, что я убил принцев, и убьют меня». Он повесил узел с украшениями на дерево и поспешил обратно к принцам. Он рассказал им о своих страхах и добавил: «Если вы, принцы, собираетесь уйти в бездомную монашескую жизнь, то почему я не могу поступить также?»
Молодые Сакьи тоже посчитали, что Упали был прав, что не поехал назад, и разрешили ему присоединиться к ним, чтобы увидеть Благословенного. Прибыв туда, где проживал Будда, они попросили его о пострижении и сказали: «Мы, Сакьи - гордый народ, О Господин. Это Упали, наш брадобрей, который служил нам долгое время. Пожалуйста, Господин, дайте ему посвящение первому. Так он будет старше нас, и мы будем приветствовать его и выполнять обязанности в соответствии с его старшинством. Так гордость Сакьев уменьшится в нас».
Будда сделал так, как они попросили, и все семеро получили посвящение, а Упали получил его первым (Виная, Чуллавагга, глава VII). За один год каждый из них достиг определённых духовных достижений. Бхаддия первым достиг архатства, будучи освобождённым через мудрость (паннья-вимутта) и получившим три знания1. Ануруддха развил божественный глаз. Ананда получил плод вступления-в-поток. Девадатта развил мирские (локийя) сверхъестественные силы. Бхагу, Кимбила и Упали стали архатами позже, как и Ананда и Ануруддха. Но безрассудные амбиции и злодеяния Девадатты привели его в ад.
Божественный Глаз
Cреди наиболее выдающихся учеников в тех или иных умениях был и почтенный Ануруддха, которого Будда восхвалял за высочайшее развитие Божественного Глаза (АН 1, часть 19). Однажды в лесу Госинги собрались выдающиеся монахи, и между ними возник вопрос о том, кто из монахов является светочем этого леса. Ануруддха отвечал, что это тот, кто овладел Божественным Глазом и может видеть тысячи мировых систем, подобно тому, как человек видит тысячи ферм с высокой башни (МН 32). В другом случае Ануруддха сказал, что обрёл Божественный Глаз за счёт развития четырёх основ внимательности - сатипаттхан (СН 52.23). Он также помогал и своим ученикам в развитии Божественного Глаза (СН 14.15). В следующих строфах он так описывает свой опыт:
«В восторге пятифакторного сосредоточения Ум успокоен и объединён, Внутреннего спокойствия я достиг, И так был очищен мой божественный глаз. В устойчивой пятифакторной джхане Я знал смерть и перерождения существ, Их уход и появление я созерцал, Их жизнь в этом мире, и в следующем».
Божественный Глаз (дибба-чакку) - это способность видеть, выходящая за сферу восприятия физического глаза, и в случае Ануруддхи она доходила до того, что он мог видеть тысячу мировых систем, что, быть может, можно соотнести с галактикой в современной астрономии. Это качество может быть обретено тем, кто достигает четвёртой медитативной поглощённости - джханы - и использует этот уровень медитации в качестве опоры для дальнейшего развития, что описано в трактате «Путь Очищения» (Висуддхимагга)2. Божественный Глаз - это мирская (локийя) сверхспособность. Она может быть обретена непросветлённым обычным человеком (путхуджана), а также и теми, кто достиг одной из четырёх степеней освобождения. Ануруддха обрёл Божественный Глаз прежде чем стал архатом.
Будда и сам использовал эту сверхспособность в повседневной жизни, когда, рано утром, созерцал мир на предмет наличия тех существ, кому можно было помочь Дхаммой. С помощью Божественного Глаза он также видел, когда какие-либо из учеников испытывали сложности в продвижении по Пути. В таком случае он часто отправлялся к тому или иному ученику, давал ему совет и подбадривал. В списке трёх высших знаний (тевиджа) Божественный Глаз имеет название и функцию «знания смерти и перерождения» существ (чутупапатаньяна).
Путь Ануруддхи к Архатству
Обретя Божественный Глаз, достопочтенный Ануруддха использовал своё медитативное мастерство в своём дальнейшем продвижении к архатству. Но прежде чем дойти до этих высот, ему пришлось справиться с некоторыми сложностями. Есть три заметки на этот счёт. Однажды почтенный Ануруддха проживал в Восточном Бамбуковом Парке вместе с двоюродным братом Нандией (Тхаг 25) и сакьем Кимбилой (Тхаг 118; АН 5.201, 6.40, 7.56; СН 54.10).
Эти три монаха были настолько зрелыми, что каждый из них мог жить в одиночестве, посвятив себя собственной практике. Только на каждую пятую ночь они встречались и обсуждали Дхамму, не отвлекаемые людьми или чем-либо ещё. Дружба трёх отшельников стала легендарной, будучи полной противоположностью в сравнении с ссорами монахов из Косамби.
Когда Будда навестил трёх монахов, он спросил Ануруддху о том, как он живёт с двумя друзьями в мире и согласии. Ануруддха ответил: «В поступках, словах и мыслях я поступаю c добротой по отношению к этим почтенным, на людях и в уединении, размышляя: «Почему бы мне не отложить то, что я хотел сделать, и не сделать того, чего хотели сделать они?» И так я и поступаю. Мы различны в телах, Учитель, но одинаковы в умах».
После того как Будда поинтересовался их мирным совместным проживанием, он спросил Ануруддху, достигли ли они каких-либо духовных достижений, превосходящих обычные человеческие. Тогда Ануруддха рассказал о проблеме, с которой они столкнулись на глубоком уровне медитации. Они видели внутренний свет и сияние3, а также видели утончённые формы4. Но этот свет и видение форм вскоре исчезали, и они не могли понять, в чём причина.
Будда объяснил, что тот, кто хочет развить эти высочайшие уровни ума полностью, и обрести устойчивое их восприятие, должен очистить ум от одиннадцати изъянов (упаккилеса).
- Первый изъян - это неуверенность по отношению к реальности этих феноменов и значимости внутреннего света, который можно легко воспринять за сенсорную иллюзию.
- Второй изъян - невнимательность, когда практикующий медитацию перестаёт уделять полное внимание внутреннему свету, начинает считать его незначительным и неважным, и отбрасывает за ненадобностью.
- Третий изъян - апатия и сонливость.
- Четвёртый - взволнованность и испуг, который случается, когда страшные образы и мысли возникают из глубин подсознания5.
Когда все эти помехи преодолены, может возникнуть бурная радость, которая возбуждает ум.
Подобная радость часто является привычной реакцией на достижение какого-либо успеха. Когда эта радость исчерпывается, то может наступить истощение от этой счастливой эмоции, и практикующий впадает в вялое состояние, полную пассивность ума. Чтобы преодолеть такое состояние, практикующий прилагает настойчивое усилие, что может вылиться в переизбыток умственной энергии. Осознав этот переизбыток, практикующий расслабляется, и, повторяя переход в другую крайность, опять оказывается в состоянии вялости. В таком состоянии слабой осознанности может возникнуть сильное желание приятных объектов небесного или человеческого мира по мере того, как фокусировка внутреннего света расширяется всё больше в своём охвате.
Это желание ведёт к восприятию огромного множества объектов, а потому ведёт к очередному изъяну - большому разнообразию восприятий - в божественном или человеческом мире. Недовольный таким разнообразием форм, практикующий решает выбрать для созерцания один объект - приятный или неприятный. Полное сосредоточение на нём ведёт к одиннадцатому изъяну - чрезмерной медитации на этих формах. Обращаясь к Ануруддхе и его товарищам, Будда, исходя из личного опыта, чётко расписал одиннадцать изъянов, которые могут возникнуть в медитативном восприятии чистых форм, и объяснил, как можно их преодолеть (МН 128). Когда Ануруддха всё больше и больше развивал джханы и эти утончённые медитативные восприятия, он, однажды, отправился к достопочтенному Сарипутте и сказал:
«Брат Сарипутта, с Божественным Глазом, который считается сверхъестественным умением, я вижу тысячи мировых систем. Моё усердие в практике мощное и неодолимое. Моя осознанность остра и несбивчива. Моё тело спокойное и невозбуждённое. Мой ум собран и объединён. И всё же ум ещё не освобождён от цепляний и от омрачений (асава)».
Тогда Сарипутта ответил: «Когда, брат Ануруддха, ты думаешь, что с помощью Божественного Глаза можешь видеть тысячи мировых систем, то это твоё самомнение. Когда ты думаешь, что твоё усердие мощное и неодолимое, твоя осознанность остра и несбивчива, твоё тело спокойное, а ум сосредоточен - то это твоя взволнованность. Когда ты думаешь, что твой ум всё ещё не освобождён от загрязнений, то это твоё колебание. Было бы хорошо, если бы уважаемый Ануруддха отбросил эти три вещи, не уделял бы им внимания, а вместо этого направил бы свой ум на бессмертный элемент (ниббана)».
Получив совет от Сарипутты, Ануруддха вновь отправился в затворничество и настойчиво работал над устранением этих трёх помех в уме (АН 3.128). В другом случае Ануруддха жил в стране Четийя, в Восточной Бамбуковой Роще. По мере практики там к нему пришли семь мыслей о том, кого можно считать подлинным великим человеком (махапурисавитакка). Мысли были такими: что Учение Будды подходит только для человека скромного, удовлетворённого, склонного к уединению, усердного, осознанного, сосредоточенного и мудрого. А для того, у кого таких качеств нет, учение Будды не подходит. Когда Будда прочёл эти мысли своего ученика своим собственным умом, он появился перед Ануруддхой и согласился с этим:
«Хорошо, Ануруддха, хорошо. Ты хорошо обдумал семь мыслей великого человека. Можешь также подумать и над восьмой мыслью великого человека: «Это учение только для того, кто склоняется к отсутствию многообразия6; это учение не для того, кто склоняется к мирскому многообразию и восторгается этим».
Будда сказал, что когда Ануруддха размышляет над этими восьмью мыслями, он способен легко и без труда достичь четырёх медитативных поглощённостей. И тогда он не будет подвержен мирским вещам, а будет довольствоваться четырьмя простыми необходимостями монаха7 точно также, как мирской человек наслаждался бы своими роскошными вещами. Эти четыре минимальные необходимости сделали бы ум монаха радостным и непоколебимым, а потому полезным в достижении Ниббаны. Перед уходом Будда посоветовал Ануруддхе не покидать этой Восточной Бамбуковой Рощи. Тот послушался, и провёл там сезон дождей. Именно в это время он достиг окончания Пути - архатства, состояния Ниббаны в этой самой жизни (АН 8.30). В час достижения он произнёс эти строфы:
«Он, Учитель, знал намерение моего сердца, Он, кому в этом мире нет равных, Ко мне пришёл он с помощью психических сил, Явив тело, сотворённое из ума. Когда я пожелал узнать последнюю истину, Будда раскрыл мне её. Тот, кто радуется свободе от множеств, Этой свободе меня научил. И я, услышавший благую Дхамму, Жил так, чтоб не нарушить его Правил, Трёхкратной мудростью я овладел, Исполнив предписанья Будды». (АН 8.30, Тхаг 901-903)
Ануруддха развивает осознанность
Путь достопочтенного Ануруддхи отмечен двумя уникальными чертами: во-первых, это его мастерство в способности Божественного Глаза и в других сверхъестественных качествах, а во-вторых - это развитие им четырёх основ внимательности (сатипаттхана). Он часто подчёркивал широкий потенциал усердной практики осознанности. Почтенного Ануруддху часто спрашивали о том, как он обрёл опытность в «великих прямых знаниях» (махабхинньята), которые включают в себя пять мирских сверхъестественных знаний и шестое (надмирское) - архатство.
Он каждый раз отвечал, что он достиг этого посредством непрерывной практики четырёх основ внимательности (СН 47.28, СН 2.3, 6, 11), в частности упоминая сверхъестественные силы (иддхивидха, СН 52.12) и воспоминание прошлых жизней на протяжении 1000 кальп (СН 52.10).
Он также говорил, что четыре основы внимательности позволили ему обрести совершенный контроль над эмоциональными реакциями, который называется «силой Благородных» (арья-иддхи), посредством чего практикующий может относиться к отвратительному как к не-отвратительному, а к не-отвратительному как к отвратительному, или воспринимать и то и другое с беспристрастностью (СН 52.1, МН 152)8.
Далее он подчёркивает важность этой практики, отмечая, что тот, кто не уделяет ей внимания, тот не уделяет внимания и Благородному Восьмеричному Пути (СН 52.2), а также что эта четырёхчастная внимательность ведёт к окончанию страдания (танхаккхая, СН 52.7).
Точно также как река Ганг не отклоняется от своего течения к океану, точно также и монах, практикующий четыре основы внимательности, не может отклониться от своей монашеской жизни и вернуться к жизни мирянина (СН 52.8). Однажды, когда Ануруддха был болен, он поразил монахов своей непоколебимостью в терпении боли. Они спросили его, как он может выносить её, а тот ответил, что своим спокойствием обязан практике четырёхчастной внимательности (СН 52.10).
В другом случае одним вечером к нему пришёл почтенный Сарипутта и поинтересовался, что тот сейчас практикует, что у него на лице всегда такое счастье и спокойствие. Ануруддха опять ответил, что проводит своё время в регулярной практике четырёх основ внимательности, и что именно таким образом живут и практикуют архаты.
Тогда почтенный Сарипутта обрадовался, услышав от Ануруддхи объявление о своём достижении архатства, выраженное таким образом (СН 52.9).
Однажды почтенные Сарипутта и Маха Моггаллана спросили его о разнице между учеником, практикующим ради достижения архатства (секха)9 и архатом, который завершил обучение (асекха). Ануруддха ответил, что они различаются в практике четырёхкратной осознанности: первый развил её лишь частично, тогда как второй - полностью и в совершенстве (СН 52.4-5). Ануруддха также открыто говорил о том, что обладает высочайшими качествами, что называются «десятью силами Татхагаты» (даса татхагатабала), хотя, по заметке Комментария, он обладал ими лишь частично и до меньшей степени, чем Будда (СН 52.15-24).
Ануруддха и женщины
Хотя большинство бесед с Ануруддхой, что мы рассмотрели, касались медитации, есть также несколько текстов, повествующих о женщинах, с которыми сталкивался Ануруддха.
Например, есть текст, описывающий такой случай. Однажды Ануруддха жил один в лесу, и перед ним появилась женщина-божество по имени Джалини из мира богов Тридцати Трёх. В прежней жизни, когда Ануруддха был царём Саккой из небесного мира богов Тридцати Трёх - где она всё ещё и находилась - она была его женой и царицей. Из-за привязанности к нему она жаждала вновь воссоединиться с ним в этом небесном мире, где они вместе проживали. Поэтому она убеждала его пожелать переродиться в этом мире. Но Ануруддха ответил:
«Плохой дорогой, в самом деле, идут эти небесные девы, Которые, в привязанности, цепляются за самость и желание. Плохой дорогой идут и те, Кто станут мужьями этих небесных дев».
Но она не поняла значения слов и смысла сказанного, и ответила: «Не знают счастья те, Кто не познал 'Радостного Довольства', Обиталища величественных богов, Блистательных богов мира Тридцати Трёх».
Ануруддха ответил: «Не понимаешь ты, неразумная, Слов архатов: 'Непостоянны все обусловленные вещи, Что подвержены возникновению и распаду. Появившись, они исчезнут, А их исчезновение - это счастье'. Не появлюсь я больше, О Джалини, В мире божеств. Перерождение для меня Пришло к концу». (СН 9.6)
В другом случае множество женщин-божеств, имя которым «Грациозные», появились перед Ануруддхой и, поприветствовав его, рассказали о чудесах, которые они могут осуществлять. Они могли по своему желанию внезапно предстать в любом цвете, сотворить любой звук или голос, и, наконец, они могли в миг получить любое приятное ощущение, какое бы ни захотели. Чтобы проверить их, Ануруддха внутренне пожелал, чтобы они стали синего цвета - и они тут же стали синими, поскольку умели читать его мысли. Затем он пожелал, чтобы они приняли другие цвета, и они также это осуществили.
Божества посчитали, что Ануруддха был доволен их присутствием, и начали очень красиво петь и танцевать. Но тут же достопочтенный Ануруддха отстранил от них все свои чувства. Когда божества заметили, что Ануруддха не наслаждается их представлением, они тут же исчезли (СН 9.6).
Если вспомнить, как Ануруддха проводил свои юные годы, будучи принцем, очарованным искусством и музыкой, то можно лучше понять, каким образом можно соотнести с ним эту сцену. Если бы он не послушал слов Будды, он, возможно, пожелал бы переродиться среди этих божеств, которые происходили из более высокого мира, нежели боги мира Тридцати Трёх.
Ануруддха, должно быть, посчитал, что об этом случае стоит рассказать, и когда он увидел Будду, то поведал ему о том, что случилось. Затем он спросил Будду: «Какими качествами должна обладать женщина, чтобы переродиться в мире этих грациозных божеств?» Его влечение к познанию побудило его узнать о нравственном уровне этих божеств. Будда охотно ответил и сказал, что требуется восемь качеств для того, чтобы переродиться в этом мире.
- Во-первых, жена должна выражать согласие и дружелюбие по отношению к своему мужу.
- Во-вторых, она должна быть обходительной и гостеприимной к людям, которых ценит её муж, таких как его родители, какие-либо аскеты и жрецы.
- В-третьих, она должна основательно и старательно выполнять свои домохозяйские обязанности.
- В-четвёртых, она должна заботиться о слугах и работниках, и давать им работу по делу.
- В-пятых, она не должна транжирить имущество своего мужа, и напротив, должна его охранять.
- В-шестых, ей не следует потреблять алкоголь и она не должна быть причиной бесчестия мужа.
- В-седьмых, будучи мирянкой, ей следует принять прибежище в Трёх Драгоценностях, и она должна соблюдать пять нравственных правил.
- И наконец, она должна радоваться дарению и быть в этом щедрой, выказывая заботу о тех, кто нуждается (АН 8.46).
Тогда как в обоих этих случаях женщины-божества сами появлялись перед Ануруддхой, в других случаях Ануруддха сам, посредством силы Божественного Глаза, направлял взор на женщин, рождённых в небесных мирах и в аду, чтобы понять, почему так произошло.
Он также однажды спросил Будду, какие качества ведут женщину в мир ада, на что Будда ответил, что в основном, туда ведут пять качеств: отсутствие духовной веры, отсутствие стыда и угрызения совести, злость, отсутствие мудрости. Затем, такие качества как мстительность, ревность, алчность, прелюбодеяние, безнравственность, апатия и недостаток осознанности также ведут к перерождению в аду. В небесных мирах рождаются те, кто наделён соответствующими противоположностями (СН 37.5-24).
В другом случае Ануруддха рассказывал Будде, что он часто видел, как женщина после смерти рождалась в низших мирах и даже в аду. Будда отвечал, что три неблагих качества ведут женщину в ад: если утром её переполняет алчность, днём - зависть, а вечером - чувственные желания (АН 3.127).
Истории прошлых жизней Ануруддхи также рассказывают о его отношениях к женщинам. Есть только одна история, в которой упоминается его рождение животным. Однажды он родился лесным голубем, и его самку схватил ястреб. Одолеваемый страстью и горем, он решил голодать до тех пор, пока не преодолеет к ней любовь и горе от разлуки:
«Полные влечения, я и моя самка, Мы веселились как любовники, на этом пятачке. Ястреб схватил её когтями и унёс прочь, Вырвал её из моих объятий - моей любимой больше нет! И так и эдак осознавал жестокую потерю я, Испытывая боль во всём, что видел. Тогда я обратился к клятве голоданья, Чтоб страсть не одолела меня вновь». (Джат 490)
Другие истории его прошлых жизней повествуют о следующем. Однажды Ануруддха был царём и увидел в лесу красивую женщину. Он влюбился и выстрелил из лука в её мужа, чтобы завладеть ей. Полная боли от отчаяния, она закричала, ужасаясь жестокости царя. Услышав её негодования, царь пришёл в чувства и ушёл прочь. В то время царём был Ануруддха, женщиной была Ясодхара, а мужем был Бодхисатта, который теперь был Учителем Ануруддхи, которого в одной из прошлых жизней он чуть не убил из-за желания завладеть женщиной (Джат 485).
Будучи божеством - Саккой, царём богов, - он помогал Бодхисатте вновь обрести свою репутацию, когда тот был знаменитым музыкантом Гуттилой. Для этого он три раза появлялся на земле вместе с сотней небесных дев, которые танцевали, когда Гуттила начинал играть на лютне. Затем Сакка пригласил Гуттилу в свой небесный мир по просьбе небесных нимф, которые хотели послушать его музыку.
Он сыграл для них, а потом спросил, что такого хорошего они сделали, что теперь родились в этом небесном мире. Они рассказали, что в прошлом делали небольшие подарки монахам, слушали их проповеди, делились своими вещами с другими, не имели злобы и гордыни. Услышав это, Бодхисатта возрадовался, что получил такую ценную информацию благодаря своему посещению небесного мира Сакки (Джат 243).
В монашеской жизни Ануруддхи был один инцидент, который повлёк за собой установление нового дисциплинарного правила Буддой. Ануруддха и его брат Ананда были единственными в кругу близких учеников Будды, из-за которых было утверждено правило Винаи. Об случая связаны с женщинами10.
Однажды почтенный Ануруддха странствовал по царству Косал, направляясь в Саваттхи. Вечером он дошёл до одной деревни, и оказалось, что там нет места, где мог бы заночевать странствующий аскет или монах. Он попросился переночевать в местном постоялом дворе, которым управляла женщина, и ему было разрешено остаться.
Тем временем всё больше путников прибывало в гостиницу на ночёвку, и общая спальня, где остановился Ануруддха, оказалась набитой людьми. Хозяйка, заметив это, предложила почтенному Ануруддхе, что может приготовить постель во внутренней комнате, где он мог бы спокойно провести ночь. Ануруддха молча согласился. Однако она сделала это предложение, поскольку влюбилась в него.
Надушившись ароматами, и надев украшения, она подошла к Ануруддхе и сказала: «Уважаемый, вы так красивы, обходительны и привлекательны, как и я. Было бы хорошо, если бы вы взяли меня в жёны». Ануруддха, однако, ничего не ответил. Тогда хозяйка предложила ему все свои сбережения. Ануруддха продолжил хранить молчание.
Тогда она сняла с себя верхнюю одежду, начала танцевать, присела, а затем легла перед ним.
Но Ануруддха полностью контролировал себя и не выказал ей никакого внимания.
Увидев, что никакие соблазны на него не действуют, она воскликнула: «Поразительно, Почтенный, необычайно! Многие предлагали за меня сотни и тысячи монет. Но аскет, которого я попросила сама, не хочет ни моего богатства, ни меня!»
Затем женщина оделась, упала в ноги Ануруддхе и попросила прощения за то, что пыталась соблазнить почтенного аскета. И теперь он в первый раз открыл рот, сказав, что её извинения приняты, и посоветовав сдерживать себя в будущем. Потом она ушла, а на следующее утро принесла ему завтрак, как будто бы ничего не случилось.
Ануруддха тогда дал ей проповедь о Дхамме, и это настолько задело её, что она стала преданной последовательницей Будды. Ануруддха продолжил своё путешествие и когда прибыл в монастырь в Саваттхи, рассказал монахам о приключении. Будда вызвал его и упрекнул за то, что тот провёл ночь в апартаментах женщины. Затем он установил новое правило, которое запрещало монахам так делать (Виная, Сутта-вибханга, Пачиттия, 6).
Эта история хорошо показывает, как сдержанность почтенного Ануруддхи спасла его от рабства чувственных впечатлений. Сила его характера оказала такое глубокое влияние на женщину, что она раскаялась, выслушала его и приняла прибежище в Будде. Поэтому сдержанность Ануруддхи стала не только благом для него самого, но и выгодой для этой женщины. Однако когда Будда вынес ему выговор, он сделал это ради тех, кто слаб характером и может легко поддаться на соблазн в таких ситуациях. Поэтому, из-за сострадания к ним, Будда установил правило, что монах не должен выставлять себя на такой риск. Мы можем часто наблюдать, как Будда хотел оградить слабовольных людей от переоценки собственных сил и попыток подражать слишком высокому для них идеалу.
Разные случаи
Однажды придворный плотник Панчаканга пригласил к себе почтенного Ануруддху за подаяниями. Из других текстов мы знаем, что Панчаканга хорошо знал Дхамму и преданно её практиковал. После обеда он задал почтенному Ануруддхе достаточно глубокий вопрос. Он сказал, что некоторые монахи советовали ему практиковать «безмерное освобождение ума», а другие - «возвышенное освобождение ума». Он хотел узнать, есть ли разница между этими двумя практиками. Ануруддха ответил, что эти две медитации отличаются.
- Первая11 - это развитие доброты, сострадания, сорадования и беспристрастности.
- А вторая12 - это медитативная практика расширения внутреннего восприятия с ограниченного пространства до размера площади океана.
После этих объяснений Панчаканге, Ануруддха рассказал о классе божеств - Сиюящих Богов13, и пояснил, что хотя все они принадлежат к одному и тому же классу божественных существ, между ними имеется различие в сиянии, которое может быть ограниченным или безграничным, чистым или недостаточно чистым. Он объяснил, что причиной этих расхождений является разница в качестве медитации, которая и привела их к перерождению в этом мире.
Отвечая на вопрос одного из монахов, Ануруддха подтвердил, что это его собственное знание, полученное прямым переживанием, и отметил, что он ранее жил с ними и разговаривал с ними (МН 127). Есть также и такой случай, где фигурирует Ануруддха. Однажды Будда сидел под открытым небом в окружении многочисленных монахов, объясняя им Дхамму. И в какой-то момент он спросил почтенного Ануруддху, довольны ли все они ведением аскетической жизни.
Когда Ануруддха подтвердил это, Будда похвалил подобную удовлетворённость и сказал: «Тот, кто покинул домохозяйскую жизнь ещё в молодости, став монахом в расцвете сил, тот делает это не из-за страха перед наказанием царей, или же из-за потери имущества, из-за долгов, забот или нищеты. Вместо этого они уходят в аскетическое житие из-за преданности Дхамме, вдохновлённые целью освобождения. И в чём обязанность такого человека? Если он ещё не достиг покоя и счастья медитативных поглощённостей или же большего, то тогда ему следует стараться избавиться от пяти умственных помех и других омрачений ума, так чтобы он смог достичь блаженства медитации или покоя, что превыше этого».
В заключение своей проповеди Будда отметил, что когда разглашает достижение и будущую участь умерших учеников, то делает это для того, чтобы другие вдохновлялись и принимали их за образец. Почтенный Ануруддха был доволен и обрадовался таким словам Благословенного (МН 68). Однажды один из богов мира Брахмы посчитал, что никто из аскетов не способен добраться до высот его мира.
Когда Будда прочёл мысли этого божества, он появился перед ним в сияющем свете. Четыре других великих ученика - почтенные Маха Моггаллана, Маха Кассапа, Маха Каппина и Ануруддха - решили узнать, где в настоящий момент пребывает Будда, и они увидели с помощью Божественного Глаза, что он сидит в мире Брахмы. Тогда с помощью сверхъестественных сил они также перенеслись в этот небесный мир и сели на некотором почтительном расстоянии от Будды.
Увидев это, божество отбросило свою гордыню и признало высочайшую силу Будды и его учеников (СН 6.5). В другом случае почтенный Ануруддха проснулся посреди ночи и стал проговаривать вслух по памяти строфы Дхаммы до самого рассвета. Голодный дух-женщина вместе со своим сыном преданно слушали эту декламацию, и затем она сказала сыну, чтобы тот вёл себя тихо: «Возможно, мы поймём святые слова и будем жить соответствующе, это будет большой удачей для нас, которая сможет освободить нас от перерождения в мире голодных духов» (СН 10.6).
Во время ссоры между двумя группами монахов из Косамби, почтенный Ананда отправился к Будде, и тот спросил его, утихла ли ссора. Ананде пришлось признать, что ссора всё ещё продолжалась: ученик его брата Ануруддхи настаивал на разобщении Сангхи, а почтенный Ануруддха не сказал ни слова.
Это случилось, когда Ануруддха проживал вместе с Нандией и Кимбилой, уйдя в затворничество в лес Госинги ради строгой практики медитации. Критика Ананды состояла в том, что Ануруддха взял учеников, а потом ничего не сделал, чтобы направить их, когда начался разлад. Однако Будда встал на сторону Ануруддхи, сказав, что у того не было нужды взваливать на себя эти заботы. Были и другие - как сам Ананда, Сарипутта или Моггаллана, которые вполне могли справиться с такими диспутами.
Кроме того, бывают неисправимые монахи, которые радуются только тогда, когда другие ссорятся, и это вмешательство отвлекло бы их внимание от своего собственного плохого поведения, и таким образом они могли бы избежать наказания (АН 4.241). Примером этого является история двух тщеславных монахов, которые пытались победить друг друга в споре.
Один из них был учеником Ананды, о котором мы знаем, насколько участлив он был в делах Сангхи; а другим монахом был ученик Ануруддхи, который, как мы уже отметили выше, имел к делам Сангхи несколько отдалённое отношение. Два хвастливых монаха действовали исходя из своих схожестей в характере, хотя у них были различные учителя (СН 16.6)
Прежние жизни Ануруддхи
До нас дошло несколько историй, повествующих о прежних жизнях Ануруддхи - как правило, содержащиеся в Джатаках - Историях Рождений. Однажды, когда он был бедняком, он сделал подарок аскету (Тхаг 910), а во время жизни Будды Кассапы, он почтил его могилу зажжением масляных ламп. Ануруддха о себе:
«Я знаю прошлые свои рождения, И где и как я жил, а годы пролетали прочь, Среди богов Тридцати-Трёх был Саккой я. Семь раз царём людей я был, Властителем земли от края до края, Завоевателем, владыкой Джамбудипы, Без армий и оружия я правил с истиной, С той жизни семь, и ещё семь, Даже четырнадцать рождений вижу я, Даже потом, когда в небесном мире я родился». (Тхаг 913-915)
В Джатаках содержится не менее двадцати трёх историй, повествующих о прошлых жизнях Ануруддхи. В большинстве случаев он был Саккой, царём дэвов (Джат 194, 243, 347, 429, 430, 480, 494, 499, 537, 540, 541, 545, 547).
Однажды он был посыльным Сакки, божеством Панчасикхой, который был небесным музыкантом. В семи земных рождениях, что были упомянуты, он чаще всего был аскетом (Джат 423, 488, 509, 522), и дважды - братом Бодхисатты. В трёх других жизнях человеческого мира он был царём (Джат 485), придворным жрецом (Джат 515), придворным возничим (Джат 276). Засвидетельствована всего одна история, где он был животным - а именно, тем самым влюблённым голубем, о котором мы уже рассказали выше (Джат 490).
Судя по записям Джатак, он был пятнадцать раз божеством, семь раз человеком и один раз животным. Тот факт, что он так часто был царём - небесным или людским - свидетельствует о силе его характера. Но он не был похож на Зевса с его любовными связями или же на Иегову, насылавшего жестокие наказания на людей.
Будучи Саккой, царём мира Тридцати Трёх богов, он был тем, кто всегда оказывал помощь и поддержку. Когда Бодхисатта нуждался в помощи, он был рядом. Он защитил его от казни, когда того ложно обвиняли. В том случае жена Бодхисатты обратилась к высшим небесам, чтобы те свершили правосудие: «Нет здесь богов! Они, должно быть, далеко. Нет богов, что властвуют над миром, И ныне дикари вершат свою волю, И нет того, кто может их остановить». (Джат 347)
Тронутый этим обращением, Сакка - будущий Ануруддха - предпринял меры и спас Бодхисатту. Когда Бодхисатта был царём, он запретил жертвоприношения в своём царстве. Кровожадный демон разъярился по этому поводу и захотел убить царя, но Сакка появился и вновь защитил Бодхисатту (Джат 347). В других случаях Сакка хотел подвергнуть Бодхисатту испытанию, чтобы ещё больше утвердить его в добродетелях.
Так, в последней истории Джатак - Вессантара Джатаке - Сакка, приняв облик старого брахмана, попросил Бодхисатту, чтобы тот отдал ему его жену, чтобы проверить, насколько радостно ему проявлять щедрость (Джат 547). В другом случае Сакка также хотел проверить, насколько прочно утверждён Бодхисатта в своей клятве быть щедрым, и попросил у него его глаза (Джат 499).
Когда Бодхисатта вёл жизнь аскета, Сакка хотел проверить его на терпение и указал на его уродливую внешность. Бодхисатта ответил, что уродливыми сделали его же собственные уродливые поступки, и восхвалил доброту и чистоту, ради которых теперь и вёл свою жизнь.
Затем Сакка сказал, что может исполнить его желание. Бодхисатта попросил свободу от жестокости, ненависти, жадности и похоти. Далее он пожелал, чтобы никого и никогда более не обижал бы. Сакка объяснил, что не может даровать всего этого, но что это приходит только от собственных добродетельных усилий (Джат 440). Также Сакка проверял Бодхисатту на бережливость (Джат 429, 430).
В третьем собрании историй Сакка пригласил Бодхисатту в свой небесный мир и показал ему тайны божественных и адских миров. Это рассказано в истории музыканта Гуттилы, о котором мы уже упомянули (Джат 243). В историях царя Ними (Джат 541) и щедрого царя Садхины (Джат 494)
Сакка также приглашал их посетить его мир. Из прежних человеческих жизней были выбраны следующие эпизоды. Когда Ануруддха был придворным брахманом и советником, царь спросил его, как царю можно совместить и выгоду и справедливость. Брахман смиренно признал, что не может ответить на этот вопрос, и отправился на поиски того, кто бы это мог знать, и нашёл Бодхисатту (Джат 515).
Однажды, когда он был царским возничим, он захотел избежать надвигающегося ливня, и, чтобы ускорить бег лошадей, стал бить их кнутом. И с того времени, как только лошади добирались до этого самого места, они внезапно срывались в галоп, как будто бы здесь их поджидала опасность. Отметив это, возничий глубоко сожалел о том, что напугал и хлестал этих благородных скакунов, признав, что поступив таким образом, он нарушил исконные добродетели жителей Куру (Джат 276).
Все эти разнообразные красочные истории сходятся в одном. Они раскрывают ряд присущих Ануруддхе качеств: мощное стремление практиковать добродетель, развивать силу характера, заботиться о благополучии других. Они также показывают, что его медитативные умения и владение сверхъестественными способностями уходят корнями в его жизненный опыт царя богов - Сакки.
Смерть Будды и последующие события
Почтенный Ануруддха присутствовал в час кончины Будды, что засвидетельствовано в Махапариниббана сутте (ДН 16). Когда Учитель знал, что смерть близка, он последовательно прошёл по всем медитативным поглощённостям тонких материальных и нематериальных уровней, а затем вошёл в состояние прекращения восприятия и чувствования (саннья-ведаита-ниродха).
В этот момент Ананда обратился к брату, достопочтенному Ануруддхе, сказав: «Почтенный Ануруддха, Благословенный скончался».
Но Ануруддха, будучи архатом, наделённым Божественным Глазом, смог распознать уровень медитации, в котором находился Будда, и ответил: «Нет, друг Ананда, Благословенный не скончался. Он вошёл в состояние прекращения восприятия и чувствования».
Затем Будда, выйдя из этого состояния, обратил ум к предыдущим нематериальным поглощённостям в обратном порядке, пока не достиг первой джханы, а затем опять поднялся поочерёдно до четвёртой джханы, и выйдя из неё, достиг элемента ниббаны без каких-либо остаточных фрагментов существования. Когда Благословенный скончался, Высший Брахма и Сакка - царь богов Тридцати Трёх, почтили Будду строфами о законе непостоянства.
Третьим произнёс речь Ануруддха: «Когда он, сокрушивший все влечения, все желания, Проживающий в безмятежном покое Ниббаны, - Когда он, Великий Мудрец, закончил путь своей жизни, Никакие смертельные муки не поколебали его твердого сердца. Без тревоги, без смущения, он тихо торжествовал над смертью. Подобно угаснувшему пламени, его ум обрел освобождение».
Многие из монахов, присутствовавшие в этот последний час, стонали и плакали над смертью Учителя. Но Ануруддха подбодрил их, сказав, что здесь присутствуют также и многочисленные божества. Среди них также были и те, кто плакали, и другие, сдерживающие свою печаль.
Но не говорил ли Учитель всегда о том, что всё непостоянно? И так оно и случилось. Достопочтенные Ануруддха и Ананда провели остаток ночи возле тела Учителя. По утру Ануруддха попросил Ананду объявить о кончине Благословенного жителям ближайшей деревни, Кусинары. Они тут же собрались и собрали погребальный костёр. Однако затем, когда восемь сильных мужчин попытались водрузить на него тело, они не смогли.
Посему они отправились к Ануруддхе и спросили о причине этого чуда. Ануруддха ответил, что божества желали устроить иную церемонию, и объяснил им, что следует делать. Церемонию провели так, как того хотели божества. С советом о том, как провести процесс сжигания тела, домохозяева обратились к почтенному Ананде за советом. Это свидетельствует о различных знаниях двух братьев. Ануруддха был специалистом по сверхъестественным делам, а Ананда хорошо знал дела, касающиеся мирской жизни (ДН 16).
После кончины Будды управление Сангхой не перешло к какому-либо наследнику, как например, к архату Ануруддхе. Будда не назначил ни одного формального преемника, но естественное уважение монахов и мирян было обращено к почтенному Маха Кассапе. Именно он проявил инициативу по созыву Первого Собора, на котором пятьсот монахов-архатов составляли окончательные тексты учений Будды.
Прежде чем начался Собор, почтенный Ананда ещё не обрёл архатства, и этот факт не позволил бы ему участвовать в Соборе. Его брат Ануруддха настоял на том, чтобы тот предпринял решительные усилия, чтобы отбросить оставшиеся сансарные путы и достичь окончательного освобождения.
Ананде удалость этого добиться за короткий срок и уже как архат он мог присоединиться к другим архатам на Первом Соборе. Там он декламировал в слух по памяти многочисленные беседы Будды, которые он запомнил, будучи лучшим в этом среди всех других монахов.
Таким образом, Ануруддха помог своему брату в достижении цели освобождения, на благо Сангхи и всех ищущих выхода из экзистенциальной дилеммы. И это остаётся благословением для нас и сегодня. Самому Ануруддхе на Соборе было доверено сохранение текстов Ангуттара Никаи, согласно комментарию на Дигха Никаю. О смерти почтенного Ануруддхи почти ничего не известно, кроме последних безмятежных строчек из его стихотворения в двадцать строф в Тхерагатхе:
«У Будды были мои любовь и преданность, И его волю я исполнил. Отбросил тяжкий груз, что всё носил, И не найти теперь источника перерождения. В Велуве, в землях Ваджей, Исчерпан будет жизни срок, Под тенью бамбуковой рощи в тот день Лишённый омрачений, я уйду». (Тхаг 918-919)