В северорусских говорах слова зачастую несут в себе более архаичный смысл, чем тот, который в изменённом и отшлифованном виде сохранился в священном языке жрецов Древней Индии. В северорусском «гаять» — «убирать, хорошо обрабатывать», а в санскрите «гайя» — «дом, хозяйство, семья».
В вологодских говорах «карта» — это «вытканный на половике узор», а в санскрите «карт» — «прясть, отсекать, отделять». Слово «прастава», то есть «тканая орнаментальная или вышитая полоса, украшающая подолы рубах, концы полотенец и в целом декорирующая одежду», в санскрите означает — «хвалебная песнь»: ведь в гимнах Ригведы священная речь постоянно ассоциируется с орнаментом ткани, а поэтическое творчество мудрецов сравнивается с ткачеством — «ткань гимна», «ткать гимн» и так далее.
Вероятно, именно в северорусских говорах надо искать объяснение и тому, как готовился ритуальный напиток «сома». В текстах Ригведы постоянно упоминается некая «жертвенная солома», необходимая для приготовления «сомы»:
«С поднятым ковшом расстилая
Жертвенную солому при жертвоприношении
Во время прекрасного обряда,
Я переворачиваю (её, чтобы она дала)
Больше места богам»…
или
«На жертвенной соломе этого мужа
Выжат сома для жертвоприношения (этого) дня,
Произносится гимн и (пьётся) напиток».
«Сому», как известно, смешивали с молоком и мёдом.
Но именно в Вологодской области использовалось приспособление из соломы, сложенной в виде решётки для процеживания пива. Поэтому таинственный напиток богов — был не настоем эфедры или мухоморов, не молочной водкой, как предполагают ряд исследователей, а, судя по всему, пивом, секреты приготовления которого до сих пор сохраняются в тайне в глухих уголках русского Севера.
Примечание редактора: стоит заметить, что раньше пивом называли питьевую воду и лишь позднее слово стало употребляться в отношении алкогольного напитка.
Но не только в деревнях русского Севера можно услышать эти удивительные слова. Вот стоят две молодые и вполне современные женщины во дворе вологодского дома, и, вероятно, обсуждая третью, одна из них говорит: «Дивья ей в норке ходить, мужик такие деньги зарабатывает». Что это за странное слово — «дивья»? Оказывается, оно означает буквально следующее — «хорошо, легко, удивительно». Есть ещё слово «дивье» — «чудо, нечто поразительное». А на санскрите? Совершенно верно, «дивья» — значит «удивительный, прекрасный, чудесный, небесный, великолепный».
Или ещё один городской разговор: «Такая лужища во дворе, водопровод прорвало. Вот она кульнула, и руку-то сломала». Судя по всему, неудачница, о которой шла речь, упала в воду. Снова возвращаясь к санскриту, заметим, что там «кулья» или «кула» – «ручей, река». Но реки с таким названием есть и на русском Севере: Кула, Кулой, Кулать, Кулом и так далее. И кроме них — ещё масса речушек, озёр и населённых пунктов, названия которых можно объяснить, обратившись к санскриту. Объём журнальной статьи не позволяет привести здесь весь огромный перечень, насчитывающий тысячи названий, но вот некоторые из них.
На рис. изображены стилизованные женские вологодские вышивки XIX века (слева).
Индийские вышивки того же времени (справа).
Интересно, что названия многих рек — «священных криниц», встречающиеся в древнеиндийском эпосе «Махабхарата», есть и у нас на русском Севере. Перечислим те, которые совпадают дословно: Алака, Анга, Кая, Куижа, Кушеванда, Кайласа, Сарага.
А ведь есть ещё реки Ганга, Гангрека, озёра Ганго, Гангозеро и многие, многие другие.
Наш современник, выдающийся болгарский лингвист В. Георгиев, отмечал следующее очень важное обстоятельство: «Географические названия являются самым важным источником для определения этногенеза данной области. В отношении устойчивости эти названия неодинаковы, наиболее устойчивы названия рек, особенно главных». Но для того, чтобы сохранились названия, необходимо сохранение преемственности населения, передающего эти названия из поколения в поколение.
В противном случае приходят новые народы и называют всё по-своему.
Так, в 1927 году отряд геологов «открыл» самую высокую гору Приполярного Урала. Она называлась у местного коми-населения Нарада-Из, Из — по-коми — гора, скала, а вот что значит Нарада — никто объяснить не мог. И решили геологи в честь десятилетия Октябрьской революции и для понятности переименовать гору и назвать её Народной. Так она теперь и называется во всех географических справочниках и на всех картах. А ведь в древнеиндийском эпосе рассказывается о великом мудреце и сподвижнике Нараде, жившем на Севере и передававшем веления Богов людям, а просьбы людей — Богам.
Ту же самую мысль высказал ещё в 20-х годах нашего века великий русский учёный академик А. И. Соболевский в своей статье «Названия рек и озёр русского Севера»: «Исходный пункт моей работы — предположение, что две группы названий родственны между собой и принадлежат к одному языку индоевропейской семьи, который я пока, впредь до подыскания более подходящего термина, именую скифским».
В 60-х годах нашего века шведский исследователь Г. Ехансон, анализируя географические названия Севера Европы (в том числе и русского Севера), пришёл к выводу, что в основе их лежит какой-то индоиранский язык.
Названия северорусских рек: | Значение слов на санскрите: |
Варила | варила – дающий воду |
Важа | важа – сила, быстрота, шум воды |
Варз | варз – поливать, осыпать дарами |
Валга | валгу – приятный, прекрасный |
Вель | вела – граница, предел, речной берег |
Дан | дану – капля, роса |
Ира | ира – освежающий напиток |
Индига, Индега, Индоманка | инду – капля |
Карака | карака – сосуд для воды |
Кала | кала – чёрный, тёмный |
Лала | лал – играть, переливаться |
Куша | куша – священная трава, вид осоки |
Падма | падма – цветок кувшинки, лилии, лотос |
Панка (озеро) | панка – ил, тина |
Сагара | сагара – впадающий в море, ручей |
Сара | сара – сок, нектар, вода |
Сухона | сухана – легкопреодолимая |
Харина | харина – гусь, золото |
Шона | шона – река |
На рис. изображены композиции северорусской вышивки (внизу) и индийской.
«Так в чём же дело и как попали санскритские слова и названия на русский Север?» — спросите вы. Всё дело в том, что не из Индии пришли они на Вологодскую, Архангельскую, Олонецкую, Новгородскую, Костромскую, Тверскую и другие русские земли, а совсем наоборот.
Обратите внимание на то, что последнее по времени событие, описанное в эпосе «Махабхарата», — это грандиозная битва между народами пандавов и кауравов, которая, как считается, произошла в 3102 году до н. э. на Курукшетре (Курском поле). Именно с этого события традиционная индийская хронология начинает отсчёт самого плохого временного цикла — Калиюги (или времени царства богини смерти Кали).
Но на рубеже 3–4-го тысячелетия до н. э. племён, говоривших на индоевропейских языках (и, естественно, на санскрите), на полуострове Индостан ещё не было. Они пришли туда значительно позже. Тогда возникает естественный вопрос: где же они воевали в 3102 году до н. э., то есть пять тысячелетий назад?
На рис. изображены орнаменты вышивки и тканых изделий Вологодской губернии. XIX век.
Ещё в начале нашего века на этот вопрос пытался ответить выдающийся индийский учёный Бал Гангадхар Тилак, анализируя древние тексты в своей книге «Арктическая родина в Ведах», которая вышла в свет в 1903 году. По его мнению, родина предков индо-иранцев (или, как они себя называли, — ариев) находилась на Севере Европы, где-то около Полярного круга.
Об этом свидетельствовали дошедшие предания о годе, который делится на светлую и тёмную половину, о замерзающем Молочном море, над которым сверкает Северное сияние («Блиставицы»), о созвездиях не только приполярных, но и заполярных широт, кружащихся длинной зимней ночью вокруг Полярной звезды.
Древние тексты рассказывали о весеннем таянии снегов, о незаходящем летнем солнце, о горах, протянувшихся с запада на восток и делящих реки на текущие на север (в Молочное море) и текущие на юг (в Южное море).
На рис. изображена карта с названиями рек Вологодской губернии. 1860 год.
Именно эти горы, объявленные рядом учёных «мифическими», стали камнем преткновения для исследователей, попытавшихся вслед за Тилаком определить более конкретно, где же всё-таки находилась страна, описанная в Ведах и «Махабхарате», а также в священной книге древних иранцев «Авесте».
К сожалению, индологи редко обращаются к русским областным диалектологическим словарям, практически не знают центральнорусской и тем более северорусской топонимики, не анализируют географические карты и почти не заглядывают в работы своих коллег из других областей науки: палеоклиматологов, палеоботаников, геоморфологов. Иначе они давно бы обратили внимание на отмеченные светло-коричневым цветом на карте Европейской части России протянувшиеся с запада на восток возвышенности, называемые Северными Увалами.
Именно они, соединяясь с Тиманским кряжем, Приполярным Уралом на востоке и возвышенностями Карелии на западе, создают ту дугу возвышенностей, которая, как считали древние арии, делила их землю на север и юг. Именно на этих широтах помещал Птолемей (II век н. э.) Рипейские, Гиперборейские или Алаунские горы, аналогичные священным горам Меру и Хара арийской древности.
Он писал, что «внутри Сарматии живут алаунские скифы, они составляют ветвь сильных сарматов и называются алаунянами». Здесь имеет смысл обратиться к описанию ландшафтов Вологодской губернии, сделанному в 1890 году Н. А. Иваницким: «По южной границе губернии тянется так называемая Урало-Алаунская гряда, захватывающая уезды Устьсысольский, Никольский, Тотемский, Вологодский и Грязовецкий.
Это не горы, а отлогие холмы или плоские возвышенности, служащие водоразделом Двинской и Волжской систем». Надо полагать, что вологодские крестьяне, называвшие эти возвышенности (как и их отцы, деды и прадеды) Алаунскими горами, в основной своей массе, Птолемея не читали и едва ли подозревали о такой древности этого названия.
Если бы исследователи, занятые поисками арийской прародины и священных гор ариев, обратились к «Географии» Птолемея, работам северорусских краеведов прошлого и начала нынешнего веков или к трудам современных геоморфологов, то многие проблемы были бы давно сняты.
Так, один из крупнейших геоморфологов нашего времени Ю. А. Мещеряков называл Северные Увалы «аномалией Русской равнины» и подчёркивал, что именно они являются главным водоразделом бассейнов северных и южных морей.
Говоря о том, что более высокие возвышенности (Среднерусская и Приволжская) уступают им роль главного водораздельного рубежа, он сделал следующий вывод: «Среднерусская и Приволжская возвышенности возникли лишь в новейшее (неогенчетвертичное) время, когда Северные Увалы уже существовали и были водоразделом бассейнов северных и южных морей».
И именно там, где протянулись с запада на восток Северные Увалы, в наибольшей степени сохранились до наших дней названия рек, озёр, сёл и деревень, объяснимые только при помощи священного языка ариев — санскрита. Именно здесь в ткачестве и вышивке русских крестьянок до середины XX века стойко сохранялась традиция древних геометрических орнаментов и сюжетных композиций, истоки которых можно найти в различных археологических культурах Евразии. И прежде всего это те орнаменты, зачастую очень сложные и трудновыполнимые, которые были визитной карточкой арийской древности.
Во 2-м тысячелетии до н. э. (а возможно, и несколько раньше) пришли в Северо-Западную Индию племена земледельцев и скотоводов, именующих себя «ариями». Но ушли ведь не все. Какая-то часть, наверное, всё-таки осталась на исконной территории.
В июне 1993 года мы, группа работников науки и культуры Вологодской области, и наши гости, фольклорный коллектив из Индии (штат Западная Бенгалия), плыли на теплоходе по реке Сухоне, от Вологды до Великого Устюга. Индийским коллективом руководили две женщины с удивительными именами — Дарвини (дарящая свет) и Васанта (весна). Теплоход медленно шёл по прекрасной северной реке.
Мы смотрели на цветущие луга, вековые сосны, на деревенские дома — двух-трёхэтажные хоромины— на полосатые отвесные берега, на тихую гладь воды, любовались пленительной тишиной белых северных ночей. И вместе удивлялись, как много у нас общего.
Мы, русские, — тому, что наши индийские гости могут практически без акцента повторять за нами слова популярной эстрадной песни.
Они, индийцы, – тому, как знакомо звучат названия рек и деревень. А потом мы вместе рассматривали орнаменты — выполненные именно в тех местах, мимо которых шёл наш теплоход.
Сложно описать то чувство, которое испытываешь, когда гости из далёкой страны, указывая то на одну, то на другую вышивку XIX – начала XX века вологодских крестьянок, наперебой говорят:
«Это есть в Ориссе, а это в Раджастхане, а это похоже на то, что делается в Бихаре, а это — в Гуджерате, а это как у нас — в Бенгалии». Было радостно ощущать крепкие нити, связывающие нас через тысячелетия с далекими общими предками.
В 1914 году Валерий Брюсов написал стихи, подтверждением которых, видимо, станет не одна научная работа.
Не надо обманчивых грёз,
Не надо красивых утопий:
Но Рок поднимает вопрос,
Мы кто в этой старой Европе?
Случайные гости? Орда,
Пришедшая с Камы и с Оби,
Что яростью дышит всегда,
Всё губит в бессмысленной злобе?
Иль мы — mom великий народ,
Чьё имя не будет забыто,
Чья речь и поныне поёт
Созвучно с напевом санскрита.