Содержание
Хотя Альберт Эйнштейн и был величайшим учёным своего времени, он знал, что невозможно в полной мере осознать устройство вселенной, не выходя за рамки человеческого восприятия. Изучая вселенную как единое целое, он поощрял использование интуиции в решении вопросов, удивлялся божественному проявлению в природе и приветствовал идеи великих духовных учителей таких, как Будда и Иисус.
Здесь приведены выдержки из его произведений, где встречаются наука и духовность. Они позволяют немного прикоснуться к тому, как Эйнштейн видел этот мир.
«Школа не оправдывала моих ожиданий, а я в свою очередь — её. Мне было скучно. Учителя вели себя как генералы. Я хотел учить, что меня интересовало, а они хотели учить меня тому, что нужно на экзамене. Больше всего я ненавидел в школе соревновательную систему, особенно на физкультуре. Из-за этого я ни на что не был способен. Мне несколько раз предлагали уйти из школы. Это была католическая школа в Мюнхене. Я чувствовал, что мою жажду к знаниям душили сами учителя, их единственной системой оценки знаний была пятибалльная шкала. Как учитель может понять ребёнка с такой системой?».
Порядок во вселенной, беспорядок в голове человека
«С 12 лет я стал ставить под сомнение авторитет учителей и перестал им доверять. Я начал больше учиться дома, сначала с моим дядей, а потом со студентом, который обедал у нас раз в неделю и приносил книжки по физике и астрономии. Чем больше я читал, тем больше удивлялся вселенскому порядку и беспорядку в голове человека. Меня поражали учёные, которые никак не могли договориться, как, когда и почему произошло творение.
Именно в тот день студент принёс мне "Критику чистого разума" Канта. Читая её, я начал сомневаться во всём, чему меня учили. Я перестал верить в библейского Бога и начал — в таинственного бога, выраженного в природе.
Основные законы вселенной просты, но поскольку наши органы чувств имеют ограничения, мы просто не можем осознать их. Хотя в творении есть схема. Возьмём это дерево на улице, чьи корни пробираются сквозь тротуар в поисках воды, или цветок, который благоухает для привлечения опыляющих его пчёл, или самих себя и голоса внутри, побуждающие нас к действию, — мы увидим, что мы все танцуем под загадочную свирель волынщика, играющего из непостижимой дали. И какое бы имя мы ему ни дали — созидательная сила или бог, он вне всех книжных знаний.
Наука никогда не исчерпает себя, потому что человеческий ум используется лишь в малой степени, а значит и возможность познания мира ограничена».
Познание вселенной как гармоничного целого
«Творение имеет духовное происхождение, но это не значит, что всё, что нас окружает, является чем-то исключительно духовным. Как это объяснить вам? Предположите, что мир — это загадка. Природа не целиком материальна, но нельзя сказать, что она состоит лишь из духа. Люди тоже нечто большее, чем плоть и кровь. Иначе ни одна религия не могла бы существовать. За каждой причиной кроется другая, и нам только предстоит найти конец или начало этого клубка.
Если бы я не был абсолютно уверен в гармоничности творения, я бы не пытался выразить его в математической формуле в течение 30 лет. Только сам человек может прийти к осознанию, что он такого делает со своим умом, что поднимает его над царством животных и дарит осознанность в его отношении к себе и вселенной в целом.
Мне кажется, мою религию можно назвать космической. Я никогда не мог понять, как некоторые довольствуются молитвами лишь каким-то определенным объектам. Ведь дерево — это сама жизнь, в то время как деревянная статуэтка её лишена. Вся природа — это жизнь, а жизнь так, как я её понимаю, отрицает бога, подобного человеку.
Человек — существо бесконечных измерений, он находит бога в своём сознании. Космическая религия не имеет никаких догм, кроме как учить человека тому, что вселенная рациональна и что человеческое предназначение — размышлять над ней и соучаствовать в процессе создания, находясь в ладу с природой».
Раскрывая великолепие творения
«Мне нравится ощущать вселенную как одно гармоничное целое. В каждой клетке есть жизнь. Материя тоже имеет жизнь — это затвердевшая энергия. Наши тела похожи на тюрьмы, и я с нетерпением жду возможности освободиться. Но я не впадаю в раздумья, что же там со мной будет после. Я сейчас живу здесь, и моя ответственность в этом мире тоже сейчас. Я имею дело с естественными законами. Это моя работа здесь, на земле.
Мир нуждается в новых импульсах морали, которые, боюсь, не выйдут из церкви, как это было на протяжении многих веков. Возможно, эти импульсы должны исходить от учёных в традиции Галилея, Кеплера и Ньютона. Несмотря на неудачи и гонения, эти люди посвятили свою жизнь доказательству того, что вселенная — это единое целое, в котором, как мне кажется, нет места очеловеченному богу. Настоящего учёного не трогает ни похвала, ни хула, ни проповедь. Он раскрывает для мира вселенную. И люди собираются вокруг него, влекомые любопытством, без принуждения, чтобы запечатлеть новое открытие — порядок, гармонию, великолепие творения!
И когда человек, наконец, осознает колоссальные законы, управляющие вселенной в совершенной гармонии, он начинает понимать, насколько он мал. Он видит мелочность человеческого существа с его амбициями и интригами, с его кредо "я лучше прочих". Это начало космической религии внутри него. Участие и служение становятся его моральным кодексом. Без таких моральных основ мы безнадёжно обречены».
Улучшение мира с помощью образцов для подражания, а не научных знаний
«Если мы хотим улучшить мир, нам удастся поменять его не научными знаниями, а идеалами. Конфуций, Будда, Иисус и Ганди сделали для человечества больше, чем наука. Мы должны начать с души человека, его совести, а ценности совести могут проявиться только в бескорыстном служении человечеству.
Религия и наука идут рука об руку. Как я уже говорил, наука без религии хрома, а религия без науки слепа. Они взаимозависимы и имеют общую цель — поиск истины. Следовательно, нелепо со стороны религии запрещать Галилея, Дарвина или других учёных. И в равной степени абсурдно, когда учёные говорят, что бога нет. У настоящего учёного есть вера, но это не значит, что он должен приписывать себя к определенному вероисповеданию.
Без религии нет благотворительности. Душа, данная каждому из нас, движима тем же живым духом, что и вселенная.
Я не мистик. Попытка выяснить законы природы не имеет ничего общего с мистикой, хотя перед лицом творения ощущаю всю свою мизерность. Как будто дух проявляется бесконечно выше духа человека. Благодаря моему стремлению к науке я познал космические религиозные чувства. Но мне все равно, что меня назвали мистиком.
Я считаю, что нам не стоит беспокоиться о том, что произойдёт после этой жизни, покуда мы выполняем здесь свой долг — любить и служить.
Я верю во вселенную, потому что это рационально. Закон лежит в основе каждого события. И я верю в свою цель здесь, на земле. Я верю в свою интуицию, язык моей совести, но я не верю в спекуляции о рае и аде. Мне важно только это время — здесь и сейчас».
Именно интуиция двигает человечество вперед
«Многие люди думают, что прогресс человеческой расы основан на опыте эмпирического, критического характера. Но я считаю, что истинное знание можно получить только путём философской дедукции. Ибо только интуиция развивает мир, а не идёт по проторённой дорожке привычного мышления.
Интуиция заставляет нас смотреть на несвязанные факты и затем размышлять о них, пока нельзя будет привести их под один знаменатель. Искать взаимосвязь фактов — значит держаться за то, что уже есть, вместо того, чтобы искать новые факты.
Интуиция является матерью новых знаний, в то время как эмпиризм — не что иное, как накопление старых знаний. Интуиция, а не интеллект — это тот самый "сим-сим, откройся" внутри нас.
На самом деле, не интеллект, а интуиция продвигает человечество, ведь именно она подсказывает человеку цель его жизни.
Мне не нужно никаких обещаний вечности, чтобы быть счастливым. Моя вечность сейчас. У меня есть только один интерес: выполнить свою цель здесь, где я нахожусь. Эта цель не дана мне ни моими родителями, ни моим окружением. Это вызвано некоторыми неизвестными факторами. Вот эти факторы и делают меня частью вечности».
Источник: «Эйнштейн и поэт: в поисках космического человека», 1983. Из серии встреч Уильяма Германа и Эйнштейна в 1930, 1943, 1948 и 1954 годах