Бык с именем Терциопело (Вельвет) в 1984-м поддел колумбийского бойца с быками Альваро Мунеру, известного как Эль Пиларико, на всю жизнь привязав его к инвалидному креслу. Его лучший друг, тореадор Эль Йийо, погиб от рогов на арене несколько месяцев спустя, а их общий менеджер покончил жизнь самоубийством через 3 года после этого.
Мунера стал бескомпромиссным защитником прав животных и рьяным противником тауромахии (искусства боя с быками). Сейчас он работает в Совете города Медельин, используя своё положение, чтобы защищать права инвалидов и проводить кампании против корриды.
— Почему вы решили стать тореро?
Альваро Мунера:
— Я родился в г. Медельин, где отец водил меня с 4 лет смотреть бои с быками. Дома все безраздельно одобряли таурино (термин, обозначающий всё, что связано с корридой). Мы не разговаривали ни о футболе, ни о чём другом, только о быках. Бои с быками были для моего отца самым главным в мире. Поскольку я рос в атмосфере таурино, было вполне логично, что в 12 я решил стать бойцом с быками. Моя карьера успешно началась 5 лет спустя на ярмарке в Медельин. Именно тогда Томас Редондо, кто являлся менеджером Эль Йийо, согласился взять и меня. Он увёз меня в Испанию, где я сражался 22 раза до 22 сентября 1984, когда меня подловил бык. Он боднул меня в левую ногу и подбросил вверх, результатом чего стало повреждение спинного мозга и черепно-мозговая травма. Диагноз был окончательный: я никогда не смогу ходить.
Четыре месяца спустя я полетел в США, чтобы начать реабилитацию, и воспользовался возможностью поступить в колледж.
США — страна, где все осуждают таурино, и вследствие своей прошлой профессии, там я почувствовал себя преступником. Я стал защитником прав животных и с тех пор не останавливаюсь в борьбе за право каждого живого существа не быть объектом расправы. Надеюсь продолжить этим заниматься до последнего дня своей жизни.
— Не приходилось ли вам задуматься о прекращении боёв до того, как бык привязал вас к инвалидному креслу?
— Да, несколько серьёзных моментов было. Однажды я заколол беременную корову, и у меня на глазах из её чрева вырезали плод. Эта сцена была настолько ужасна, что меня вырвало, и я зарыдал. Я хотел тотчас же уволиться, но мой менеджер похлопал меня по плечу и сказал, что не стоит беспокоиться, поскольку мне предстоит стать яркой фигурой в мире корриды, а такие вещи вполне типичны для этой профессии. Сожалею, что упустил первую возможность остановиться. Тогда, в 14 лет, мне не хватило здравого смысла.
Через некоторое время я принял участие в бою на крытой арене, и мне пришлось вонзить пику пять или шесть раз, чтобы убить быка. У бедного животного вываливались внутренности, но тем не менее он отказывался умирать. Это оставило неизгладимое впечатление, и я снова решил, что такая жизнь не для меня. Однако моя поездка в Испанию уже была организована, и я пересек Атлантику. Тогда и появилась третья возможность, неизбежная. Будто Бог подумал: «Если этот парень не хочет слушать разум, придётся преподать ему непростой урок». И лишь тогда, конечно же, я всё понял.
— Сильно ли вы сожалеете, что зашли в этом слишком далеко, так что вас парализовало? — Я думаю, это был прекрасный опыт, потому что это сделало меня лучше, человечнее. После реабилитации и выздоровления я начал искать пути к искуплению за мои преступления.
— Многие борцы за права животных приветствовали ваше решение, но другие говорят, что не могут простить такое. Они и по сей день называют вас серийным убийцей.
— Есть люди, которые думают, что моё поведение лишь следствие обиды на корриду. Это абсурд. Я поменял свою жизнь и посвятил её тому, чтобы помогать сотням инвалидов двигаться дальше, помимо борьбы за права животных. Более того, я не слышал, чтобы какой-то обижающийся человек защищал своего обидчика. Один бык привязал меня к инвалидному креслу, а другой убил лучшего друга! По логике, я должен быть последним человеком, которому стоило бы беспокоиться о быках. Что касается людей, которые не могут простить меня за то, что я причинил столько страданий быкам, должен сказать, что понимаю их и согласен с ними до некоторой степени. Моя единственная надежда — долго жить, чтобы я смог искупить свою вину. Я бы хотел, чтобы Бог даровал мне прощение. Если Он всё-таки не простит меня, у Него на это веские причины есть.
Чикуилин, ещё один раскаявшийся матадор, утверждает, что видел, как плачут быки. Он говорит, что сейчас и мухи убить не сможет. Я снимаю шляпу перед этим человеком. Он настоящий герой, который выучил свой урок через размышления и мудрость.
— Вы общаетесь с кем-нибудь из раскаявшихся тореро?
— Честно говоря, не знаю, есть ли ещё другие раскаявшиеся тореро. То, в чём я однозначно уверен, — что с каждым днём фанатичных сторонников корриды становится всё меньше и меньше. Это люди, осознавшие, насколько в реальности ужасно то шоу, которое они поддерживали, и поэтому они перестали ходить туда. Иногда они делятся своими впечатлениями и благодарят меня за опубликованные статьи.
— Какова была главная причина того, что вы стали защитником прав животных?
— Когда я уехал в США, мне пришлось столкнуться с обществом, протестующим против таурино, которое не в состоянии понять, как другие люди могут одобрять истязание и убийство животных. Это были мои сокурсники, доктора, медсёстры, другие инвалиды, моя девушка, друзья и тётя одного из моих друзей, которая сказала, что я получил по заслугам. Их аргументы были настолько убедительны, что мне пришлось признать, что неправ я, а остальные 99 процентов человечества, которые возражают против этой гнусной и жестокой формы развлечения, абсолютно правы. По большому счёту, общество нельзя винить за решения их правительства. Доказательство в том, что большинство жителей Испании и Колумбии в действительности осуждает бои с быками. К сожалению, в каждом правительстве есть некоторое количество жестоких людей, поддерживающих эти дикие мероприятия.
— Если люди обеих стран отрицательно относятся к корриде, почему это продолжается?
— Я верю, что бои с быками постепенно прекратятся, если в них сохранятся элементы кровопролития и убийства. Смена поколений приводит к изменению ценностей: большинство хорошо образованной молодежи выступает против подобных жестоких традиций.
— В своих статьях вы связываете тауромахию с недостатком культуры и развития её сторонников. Не слишком ли это упрощённо? Как объяснить, что такие разумные личности, как Эрнест Хемингуей, Орсон Уэллс, Джон Хьюстон и Пабло Пикассо, увлекались корридой?
— Послушайте, одарённость ещё не делает вас более человечным, здравомыслящим или чувствительным. Есть много примеров, когда убийца обладал высоким уровнем интеллекта (IQ). Но лишь те, у кого есть чувство солидарности с другими живыми существами, идут к тому, чтобы стать более достойными людьми. Другие, кому истязание и убийство невинного животного доставляют радость и воодушевление, грубы и заслуживают осуждения. И неважно, что они рисуют красивые картины, пишут чудесные книги или снимают грандиозные фильмы. С помощью пера можно написать чернилами или кровью — многие террористы и наркоторговцы в наше время имеют университетские дипломы, висящие на стене. Добродетель души — вот что ценится в глазах Бога.