Крупный, крепкий самурай приходит к мастеру дзен и говорит: «Расскажи мне о природе небес и рая».
Мастер дзен смотрит ему в лицо и отвечает: «Зачем мне рассказывать это такому неряшливому, отвратительному, жалкому увальню, как ты? Почему ты решил, что я вообще что-то должен рассказывать такому червю?»
Самурая охватила ярость – он выхватывает меч и заносит его, чтобы отрубить мастеру голову.
Мастер дзен говорит: «Это ад».
Самурай тут же понимает, что только что сам создал свой ад: горячий и чёрный, наполненный ненавистью, попытками защитить себя, гневом и обидой. Он видит, что опустился в ад настолько глубоко, что был готов убить другого человека. Его глаза наполняются слезами, и он складывает ладони вместе, чтобы склониться в благодарности за своё прозрение.
Мастер дзен говорит: «А это рай».
Воззрение воина-бодхисаттвы не в том, что ад – это плохо, а рай – это хорошо, и не в том, чтобы избежать ада и искать рая. Вместо этого мы поощряем себя к развитию сердца и ума, открытых небесам, аду и всему вообще. Лишь такая равностность позволяет нам осознать: что бы ни происходило, мы всегда стоим в центре священного места. Лишь благодаря равностности мы можем увидеть: всё появляющееся в нашем поле возникает, чтобы научить нас тому, что нам нужно знать.