Можем ли мы по-настоящему любить своих близких, придерживаясь буддийского принципа непривязанности?
Порой мне задают вопрос: «Разве нет противоречия между концепцией Махаяны, проповедующей относиться ко всем живым существам с любовью и состраданием, и буддийской философией непривязанности?».
Вероятно, при этом они думают о следующих строках, принадлежащих Джецуну Миларепе:
Взгляни на своё дитя:
Он в детстве сладкоголосый ангел,
Затем безразличный сосед,
И вдруг раз — уже потребитель и враг.
Так, я перестал привязываться к детям.
Однако мы не может отделить буддийскую доктрину от того, как буддисты живут на самом деле. Как же им удаётся совмещать принцип непривязанности и любовь к ближним и как, по их мнению, нам нужно относиться к своим семьям?
Большинство азиатских буддистов не отличаются холодностью и пренебрежением по отношению к своим семьям, скорее наоборот: они демонстрируют явную любовь по отношению к ним. Доказательство этому — мои учителя. Так, мой гуру Сакья Тризин Ринпоче — образцовый отец, а теперь уже и дедушка, у которого к тому же неисчерпаемый источник любви и доброты к своим ученикам. Удивительно и то, как другой мой учитель, Карма Синли Ринпош, будучи посвящённым монахом, всегда подчёркивал важность семейной жизни как окружения, в котором необходимо взращивать в себе добродетели Махаяны.
Несомненно, нам нужно в какой-то степени отстраняться от привязанностей в наших личных взаимоотношениях. Ведь привязанность — это эгоцентричная позиция к другим, такое отношение, при котором мы рассматриваем взаимодействие с человеком с позиции получения возможной выгоды, соответственно, она формирует деструктивное поведение по отношению к нашим близким. Кроме того, когда нам всё-таки придётся расстаться с нашими любимыми, — чем сильнее будет привязанность, тем больше мы будем расстраиваться, жалеть и страдать.
Как говорил Шантидева:
Привязанность питая к невечным существам,
Теряю ниточку реальности во мгле.
Мои иллюзии стучатся снова в дверь —
И вот уже погряз в земных страданьях.
В то время как ограничение своих привязанностей является важным аспектом, было бы абсолютно неправильно, следуя по пути Бодхисаттвы (пути вселенского сострадания), забыть о любви и сострадании к членам своей собственной семьи. Ведь медитация на развитие чувства любви к ближнему часто начинается с того, что мы желаем всего самого доброго нашим родным и решаем относиться к ним соответственно. А уже затем мы развиваем это пробуждённое чувство и направляем нашу любовь ко всем живым существам, рассматривая их, как членов нашей семьи, что по сути действительно так ввиду бесконечного круга перерождений.
По словам Сакьи Пандиты, наиболее просто взращивать в себе сострадание ко всем живым существам, осознавая, что все они твои родственники. Так, в некоторых сутрах говорится, что нужно относиться к ближнему, как к матери, а некоторые тантры, например Ваджрашекхара, учат отношению как к ребёнку.
Но здесь важно то, что любовь, которую мы испытываем к своим родным, не препятствует развитию в себе чувства вселенской любви, она, наоборот, является непременным условием для этого. Другими словами, хоть мы и стремимся к всеобъемлющему состраданию, при котором нет деления мира на «мой-твой», необходимо начать с простого — безусловной любви к нашим близким. Иначе наше отношение может стать ничем иным, как пустой абстракцией, любовью ко всему в целом и ни к чему в частности. Нередко именно такое сострадание движет утопистами, революционерами и им подобными, которые чувствуют свой долг перед человечеством в создании лучшего мира, но которым порой не хватает искренней любви к этому самому человечеству.
Да и кроме того, истинная любовь просто невозможна без определённой доли отделения, даже внутри наших семейных и дружеских отношений. Подумайте, сколько мудрости необходимо родителям, чтобы немного уменьшить привязанность к ребёнку, жертвуя своими амбициями во благо его будущего. Но заметьте также, как часто одержимая привязанность внутри семьи путается с настоящей любовью; такое искажённое и ограниченное чувство может настроить одну семью против другой, где брат пойдёт на брата.
Конечно, многие оценивают отречение Будды Шакьямуни от семьи как пренебрежение своими близкими. Однако в писаниях говорится, что сразу после своего просветления Будда первым делом отправился в божественные миры, чтобы передать освободительное учение своей покойной матери. Это событие до сих пор служит поводом для одного из четырёх самых главных буддийских праздников. После Будда разделил свою дхарму с женой, сыном, отцом и его любимой тётей Праджапати. То есть его первоначальное отречение от семьи было необходимо для обретения мудрости, сострадания и силы, благодаря которым он смог положить конец страданиям его близких и всех других живых существ.
Однако, принимая во внимании все эти факты, нужно понимать, что если мы с головой погружены в наши привязанности, то не имеем никакой возможности действительно помочь тем, кого считаем самыми близкими.